«Когда же Иисус был в Вифании, в доме Симона прокаженного, приступила к Нему женщина с алавастровым сосудом мира драгоценного и возливала Ему возлежащему на голову. Увидев это, ученики Его вознегодовали и говорили: к чему такая трата? Ибо можно было бы продать это миро за большую цену и дать нищим. Но Иисус, уразумев сие, сказал им: что смущаете женщину? она доброе дело сделала для Меня: ибо нищих всегда имеете с собою, а Меня не всегда имеете; возлив миро сие на тело Мое, она приготовила Меня к погребению; истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее и о том, что она сделала. Тогда один из двенадцати, называемый Иуда Искариот, пошел к первосвященникам и сказал: что вы дадите мне, и я вам предам Его? Они предложили ему тридцать сребреников; и с того времени он искал удобного случая предать Его» (Мф. 26, 6–16).
О двух событиях, произошедших в Великую Среду, святитель Иоанн Златоуст говорит: «Иуда протянул руки к беззаконным; та искала оставления грехов, а этот взял сребреники. Грешница принесла миро для помазания Господа; ученик соглашался с беззаконными. Она радовалась, тратя миро многоценное; этот заботился продать Неоценимого. Она Владыку познавала, а этот от Владыки удалялся. Она освобождалась от греха, а этот делался пленником его». Так в третий день Страстной седмицы Церковь прославляет бескорыстную грешницу и проклинает предателя и сребролюбца Иуду. Именно с того дня выражение «продать ближнего за тридцать сребреников» стало определением циничного и чудовищного предательства, действия, которое в любом виде и без того стоит в ряду самых безнравственных поступков человека против человека. Предательство, совершенное Иудой, идет куда дальше – он предал Учителя, Которого вслух вместе со всеми исповедовал как Бога.
В память о том, как были прощены грехи грешной женщине, по совершении часов на богослужении звучит молитва «Владыко многомилостиве, Господи Иисусе Христе Боже». Эта молитва звучала на всех повечериях Великого поста над головами коленопреклоненной паствы как ходатайство о даровании отпущения прегрешений. Также в Великую Среду в последний раз в церковном году совершается литургия Преждеосвященных даров, на которой читается отрывок из Евангелия от Матфея о жене, помазавшей Господа миром, и о предательстве Иуды.
Жена-грешница не только возливает драгоценное миро на главу Иисуса, она отирает своими волосами Его ноги и этим подчеркивает, что Сей – выше любого человека. Она склоняет свою главу к Его ногам, а голова – самое бесценное, что есть в человеческом теле, без чего невозможна жизнь. Все приходили к Христу, прося исцеления тела. В теле грешницы не было недуга или изъяна, но страдала ее душа, за ее исцелением она пришла к Христу, и за ее бескорыстие и безграничную веру она получила большее – прощение грехов и в будущем – возможность войти в Царствие Небесное.
Иисус говорил: «Милости хочу, а не жертвы», и грешница своим поступком не жертвоприношение, не откуп принесла Ему – она принесла Господу свою веру и свою любовь. Ученики, говоря, что миро, возлитое ею на Его Пречистую голову, «пустая трата», они смотрели на ее поступок чисто прагматически. Лишь Господь в Своем предвидении знал истинную цену ее сердечному порыву: «Возлив миро сие на тело Мое, она приготовила Меня к погребению; истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее и о том, что она сделала» (Мф. 26, 12–13).
Как пишет святитель Иоанн Златоуст: «Умолчано о подвигах бесчисленных царей и полководцев, которых памятники еще сохраняются; неизвестны ни по слуху, ни по имени те, которые построили города, соорудили стены, одержали победы на войнах, воздвигли трофеи, покорили многие народы, хотя они и поставили статуи и издали законы; но то, что жена блудница излила елей в доме некоторого прокаженного в присутствии десяти мужей, все воспевают во вселенной. <…> Велико человеколюбие Господа! Он принимает блудницу, блудницу, лобызающую ноги, возливающую елей и отирающую власами, принимает и упрекает тех, которые обвиняют ее…»
И, переходя от восхваления поступка жены-грешницы к преступлению предателя Иуды, святитель восклицает: «Вот какое великое зло сребролюбие! <…> Услышьте все сребролюбцы, страждущие болезнию Иуды, – услышьте и берегитесь этой страсти». О, как актуально, как злободневно слова Иоанна Златоуста о безумстве сребролюбия звучат нам из ранневизантийских времен в XXI веке! Говорят: «Деньги хороший слуга, но плохой хозяин». За столетия с того дня в сети к этому «плохому хозяину» попалось уже такое количество людей, столько уже «погибло за металл», согласно «Фаусту» Гете! Причем погибших физически – счесть можно. Погибших духовно – вряд ли: их число превышает число первых многократно. Более того, для подверженных сребролюбию это гибелью как-то не считается, напротив, стремление к обогащению, иногда доходящее до абсурда, ими возводится в ранг идеала.
Иуду совершенно не заботят слова Учителя о том, что везде, где будет исповедано Евангелие, во всем мире, во все времена сохранится память о добродеянии грешницы, как и обо всем, что происходит в присутствии Христа и так или иначе связано со Спасителем. В своем хищном ослеплении он даже не задумывается о том, что и его поступок войдет навечно в историю, но уже с другим знаком, что имя Иуды Искариота до конца времен станет нарицательным для обозначения сверхпредателя, а истинная суть сребролюбия откроется как один из самых страшных пороков нравственного здоровья человечества.
Икона Святой равноапостольной Марии Магдалины
Разозленный поступком грешницы – он-то сам ученик Христов, и для него это, кстати, повод для гордыни! – ее потраченными якобы впустую немалыми средствами, подсознательно ощущая собственную неспособность к бескорыстной любви, он идет туда, где можно решить, как ему кажется, все проблемы, убрав из своей жизни первопричину их – своего Учителя, Спасителя, убрав из жизни Бога. Об этом и подумать страшно. Иуда Искариот это сделал. Он на самом деле убрал Бога из своей жизни. Таков был его выбор. Чем это закончилось – нам тоже известно. «Жизнедавче Христе», говорим мы, потому что Бог – это Жизнь. Существование без Него – имитация жизни. Иуда получил свои тридцать сребреников, сумма по тем временам немалая, но она не решила его внутренних проблем, не избавила от страданий, которые приносят зависть, гордыня, жадность, ненависть, обжигающая душу сильнее раскаленного железа, и тогда он убрал из общего потока жизни себя самого.
… Можем ли мы жить без денег? Нет, конечно, такова действительность, так устроена наша экономика. Но деньги – посредник, а не самоцель. Когда приобретательство и сребролюбие застилают глаза, происходит то, о чем говорят все святые отцы, все проповедники Слова Божия во все времена. Архиепископ Херсонский Иннокентий (Борисов), один из замечательных проповедников XIX века, за что был прозван «Русским Златоустом», прославленный Русской Православной Церковью в лике святителей, в своих «Словах в Великую Среду», в «Слове 1-м» взывает к нам: «Видите, до чего довела страсть сребролюбия человека не самого худого! Ибо если бы Иуда не обещал из себя много доброго, то не был бы избран в апостолы». Святитель Иннокентий обращает наше внимание и на то, как Христос желает вразумить заблудшего Его ученика, не отличая его от прочих, хотя все уже знал о готовящемся его предательстве: «Омовение ног, преподание Тела и Крови могли тронуть духа отверженного, но не тронули Иуду! Страсть сребролюбия заглушила все!»
Еще одна, последняя, роковая ошибка Иуды, дань гордыне – в его неверии в возможность отпущения Христом любого греха, хотя это происходило на его глазах: он же видел, как были отпущены грехи той женщине, но отказался от того, что свершила она и что могло бы спасти его – от покаяния. Да, он раскаялся, но от раскаяния до покаяния путь может оказаться непреодолимо долгим, а ведь это – единственный путь к спасению. И об этом говорит нам святитель Иннокентий: «Если бы сам Иуда, вместо погибельного древа, поспешил к древу Креста Христова с верою и покаянием, то вместе с кающимся разбойником вошел бы в рай, без всяких сребреников».
И закончим свои размышления вселяющими в каждого великие надежды воскресения за несколько дней до Светлой Пасхи словами владыки Иннокентия: «Но падший да не унывает и да не приходит к отчаянию! У Небесного Врача нет неисцельно больных. Доколе живем, дотоле можем спастись, как бы ни были велики грехи наши».
<< вернуться в начало
Наш адрес: Москва, Плотников переулок, 12, лобби отеля "Арбат"
Икона Николая Чудотворца Икона Матроны Московской Икона Божьей Матери
Икона Петра и Февронии Казанская икона Божьей Матери Владимирская икона Божьей Матери Иконы Святых покровителей Икона Архангела Михаила Икона Пантелеймона Целителя Икона Сергия Радонежского
Икона Иисуса Христа Икона Богородицы Икона Умиление Икона Семистрельная Семейные иконы Именные иконы Иконы Святых
О двух событиях, произошедших в Великую Среду, святитель Иоанн Златоуст говорит: «Иуда протянул руки к беззаконным; та искала оставления грехов, а этот взял сребреники. Грешница принесла миро для помазания Господа; ученик соглашался с беззаконными. Она радовалась, тратя миро многоценное; этот заботился продать Неоценимого. Она Владыку познавала, а этот от Владыки удалялся. Она освобождалась от греха, а этот делался пленником его». Так в третий день Страстной седмицы Церковь прославляет бескорыстную грешницу и проклинает предателя и сребролюбца Иуду. Именно с того дня выражение «продать ближнего за тридцать сребреников» стало определением циничного и чудовищного предательства, действия, которое в любом виде и без того стоит в ряду самых безнравственных поступков человека против человека. Предательство, совершенное Иудой, идет куда дальше – он предал Учителя, Которого вслух вместе со всеми исповедовал как Бога. 
Иисус говорил: «Милости хочу, а не жертвы», и грешница своим поступком не жертвоприношение, не откуп принесла Ему – она принесла Господу свою веру и свою любовь. Ученики, говоря, что миро, возлитое ею на Его Пречистую голову, «пустая трата», они смотрели на ее поступок чисто прагматически. Лишь Господь в Своем предвидении знал истинную цену ее сердечному порыву: «Возлив миро сие на тело Мое, она приготовила Меня к погребению; истинно говорю вам: где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее и о том, что она сделала» (Мф. 26, 12–13).
